03:32 pm - Город без наркотиков Фонд
"Город без наркотиков" пользовался повышенным вниманием едва не со дня
создания. И это не случайно. Люди, уставшие от равнодушия государства,
объединились и стали сами решать проблемы в своем доме. Поступок для
наших граждан, мягко говоря, неординарный. И мнения публики разделились -
от острого сочувствия до острого же неприятия. Хотя казалось бы, что
тут можно не принимать? Инициативные люди организовали сбор сведений с
населения - законом не запрещено, - сведения передают в полицию и
оказывают полиции посильную помощь в задержании преступников. Еще люди
организовали несколько, в сущности, пансионатов, где желающие могут
отвыкнуть от пагубной привычки. (вы пока не спешите возражать, до конца
дочитайте). Еще люди ведут агитацию в прессе - за здоровый образ жизни,
против наркотиков. Ну и какая-то благотворительность. Что, спрашивается,
во всем этом такого преступного, такого аморального, что вызывает
негодование определенной части граждан?
Заметьте, я не говорю,
что деятельность возмущенных граждан кем-то там проплачена. Многие из
них, я знакома с ними лично, совершенно искренне уверены в огромном
уроне, который наносит Фонд. Они считают его деятельность не то что
антиобщественной, а откровенно вредительской и бесчеловечной. И мне
захотелось разобраться, почему они так думают. Вот почему некоторые наши
граждане считают, что Фонд не имеет права на существование? И получился у меня примерно такой перечень причин. 1.
Невежество и узость взглядов. Несмотря на то, что большинство
оппонентов имеют хорошее образование и обширный жизненный опыт, они
очень плохо представляют себе, чем именно занимается Фонд. Эти люди
живут в крупных городах с хорошим медицинским обеспечением, выезжают за
границу, где видят, как процесс организован там, и полагают, что в
сердце Урала дела обстоят так же хорошо, как у них лично. Что в
Екатеринбурге есть специалисты по лечению наркозависимости, что этих
специалистов выше крыши, хватает на всех, что есть площади в
стационарах, есть психологи и в достатке нужных лекарств. В общем, все
условия и полная поддержка государства. А Ройзман, такой негодник, нагло
клевещет на честных людей и выпячивает свою роль. Имя себе делает,
пиарится. Из-за него темные наркоманы не знают, что им могут помочь в
замечательной муниципальной больнице в любом райцентре, и несут денежки в
Фонд.
Тут даже комментировать не хочется. Любой из наших
граждан, сталкивавшийся с нашей медициной, отлично знает: нет
специалистов, нет коек, нет лекарств и техники, и вообще, чтобы лечиться
в госучреждении, нужна недюжинная смелость. Это касается не только
наркологии - практически любой области. Вот, прихожу я к эндокриногу. Он
на меня глядит и говорит: комплексные анализы делать не надо, в УЗИ
необходимости нет, я так, на глазок вижу, чем вы болеете. Ничего, годик
попьете гормоны, потом мы удалим вам щитовидку. Вопреки совету врача иду
на УЗИ... диагноз совершенно другой. Иду к другому врачу. Тот назначает
три десятка анализов, но диагноз поставить не может. Причины
заболеваний этой группы не известны, лечение - ну, оперативное. Притом,
что в Москве есть врач, который такие заболевания успешно лечит. Но его
методику другие "специалисты" считают ненаучной. И разумеется, ее не
имеют права применять в госучреждениях - она не утверждена Минздравом.
Ровно
то же самое в наркологии. Ребята, в нашей психиатрии вообще нет ни
одной успешной методики. Все, что используется сейчас, - это гадание на
кофейной гуще. Нет точных данных о причинах заболеваний. Вон, не так
давно гастрит считали чуть ли не "нервным" заболеванием, оказалось -
инфекционное. С шизофренией сейчас тоже происходит поворот в сознании -
все больше и больше ученых говорят об инфекционной природе. Ее
антибиотиками лечить надо, а не антипсихотиками. А среди психиатров - с
дипломами и всеми делами вы до сих пор можете встретить людей, которые
считают, что наркозависимость - это не болезнь, а дурной характер. Не, а
чего вы смеетесь, я не так давно напоролась на психиатра, который
убеждал меня, что курение - это суррогат минета, и так у людей
проявляется страсть к разврату, с чем и надо бороться.
И
наркозависимость, ребята, у нас не лечит ни одно госучреждение. Вам
может повезти, и вы наткнетесь на врача в больнице, который предложит
вам попробовать его частную методику, никем не утвержденную. Это,
разумеется, незаконно. А так, вообще-то, у нас оказывают
симптоматическую помощь при абстинентном синдроме или делирии. При
сопутствующей соматике. Но сама зависимость считается неизлечимой. Если
человек сам хочет бросить - может, у него получится. Но если излечение
зависит от самого человека, то чем государственная больница отличается
от частного пансионата или даже родительской квартиры?
Другой
аспект: средства для лечения. Теоретически больницы должны быть
оборудованы и снабжаться лекарствами. На практике массу необходимых
исследований вам придется оплачивать из своего кармана, да еще и самому
возить своего больного по разным учреждениям. Потому что где-то нет
аппаратуры, где-то есть, но запись за полгода, нужные лекарства не
поставляются, а поставляются только те, какие Минздрав считает
необходимым к распространению. Если вы не будете заботиться о себе или
своем больном, вам могут поставить неправильный диагноз и старательно от
него лечить. Могут при ЧМТ, например, лечить от шизофрении, знаю такие
случаи. Или от "давления" при раке почки - тоже видела. Или от рака при
туберкулезе. Всякое видела.
Но хуже всего не это. Худо, что
реабилитацией после лечения у нас не занимаются вообще. Реабилитация
вашего наркомана - это вопрос исключительно вашей и наркомана
заинтересованности. Вы можете за свой счет вывезти его за границу,
можете отправить к родне в деревню, а можете оставить как есть. Можете
водить к психологу, можете записать в секцию бокса. Ваше личное дело. Ну
не занимается у нас этим государство. Не надо иллюзий, они могут вам
дорого обойтись.
2. Другая группа оппонентов - частично
пересекающаяся с первой - считает, что у наркоманов есть такие же права,
как у всех прочих граждан. Ребята, конечно, есть. И не только у
наркоманов. Такие же права есть у инфекционных больных, например. Вас не
возмущает, что больной дифтерией содержится в стационаре взаперти? Ну,
это для его же блага, ответите вы, и чтоб заразу не распространял. А чем
отличается наркоман?
Мне интересно, сколько из этих оппонентов
видело запущенные случаи наркозависимости. Многие судят о наркоманах по
любителям травки. Кто видел "крокодильщика"? Вам кажется, что наркомана
нельзя изолировать? Можно же типа сказать, он поймет...
Так вот,
не понимают. Наркотики разрушают волю. Вы думаете, что говорите с
человеком, а это героин. Если начались ломки, наркоман думает только о
том, чтобы избавиться от боли и страха. А вас он воспринимает как помеху
и как врага.
Помню два случая, когда к нам в больницу поступали
наркоманы в абстиненции. Девушка, молодая, еще с виду не порченая.
Жевала сухой чай, чтобы облегчить ломку. Потом начала носиться по
отделению и орать - она была на санаторной половине. Потом удрала. Вот
вам и все попытки "объяснить". Второй, парень, морфинист. Занес заразу,
флегмона предплечья, ну и ломки. Его привезли самотеком - семья
доставила. Он рвался, дрался, пытался убить другого пациента. Ломало его
так, что у его родителей, увидевших эту картину, глаза на лоб полезли.
Кажется, у них уже никогда не будет иллюзий. Парень бредил. А что такое
бред? Вы говорите с человеком и думаете, что он видит вас и слышит вас. А
он слышит голоса в своей голове и видит чертей или еще кого. Он
подчиняется приказам голосов и пытается убить чертей.
Два случая,
правда, с алкоголиками, а не с наркоманами, но суть та же. Мужчина, в
деревне, услышал голос, который сказал, что к дому едет машина с
бандитами, которые точно убьют всю семью. Мужчина схватил ружье и
побежал к дороге - защищать свой дом. Хорошо, сын спохватился, поймал и
связал отца. Другой - одинокий алкоголик бродил по деревне и ловил
тетку-поджигательницу. Огонь видел, да. Видел, как она облила бензином
машину, подожгла и спихнула ее в реку. Кто-то ей там еще и помогал. Вот
что вы объясните человеку в таком состоянии?
Хотелось бы и
поговорить о таком бесчеловечном способе лечения, как фиксация больных.
Расскажу историю. Дело было в 92-м году, в одной из московских больниц, в
психосоматическом отделении. Мужчина, хронический шизофреник, буйный.
Положили в коридор "под часы" - у нас там наблюдательный пост был,
привязали. Да, привязали. Руки, ноги, плечи. Он рвется, кричит. Приходит
его жена, устраивает скандал, обещает жаловаться чуть не в ЕСПЧ. Ладно,
отвязали, но с требованием - сиди и сама за ним следи. Она мужа по
головке погладила, он затих, тетка пошла в туалет. Мужик, едва она
повернулась спиной, срывается с койки и рыбкой в окно. Насмерть.
Или
вот, тоже как пример неадеквата. Женщина, молодая, красивая, мать двоих
детей. Чувствовала себя странно. Муж с ней поговорил, она "поняла".
Ночью пыталась убить детей. Муж отобрал их, повез к матери. Пока его не
было, она сожгла себе обе кисти на газовой конфорке. Ничего, в адекват
ее привели быстро. И даже руки спасли. Но если бы муж не надеялся на ее
понятливость, всем было бы лучше.
А вот забавный случай с
наркоманкой. Тоже молодая девка, винтовая. Сбежала вечером, утром
вернулась - веселая, радостная. Отобрала у санитарки ведро с тряпками и
принялась драить отделение. Драила так, что у нас рты открывались.
Остановить ее было нереально. Ну, посмотрели - не стали мешать. Только
перевозку в наркологию вызвали. Так она до самой перевозки и мыла.
Восемь с половиной часов подряд, без перерыва, от еды отказалась.
У
нас вообще-то отделение было рискованное. Одну медсестру больной тяжело
ранил ножницами в шею. Меня саму душили. Так что... не надо
рассказывать об адекватности больных с психическими нарушениями.
Правда,
должна упомянуть еще об одном моменте. Здоровые люди видят больного на
вязках, жалеют. А через неделю-две они вдруг понимают, что больной весь
аж сине-черный от кровоподтеков. У него все болит, он едва ноги
переставляет. Первая мысль - врачи-убийцы, персонал - садисты. Избивают,
да. Ну а откуда еще взяться таким следам на теле.
Объясняю.
Никто их не бьет. И от правильно положенных вязок следов тоже не
остается. Такие следы оставляет делирий. Да, да. Одно из следствий
делирия - кровоизлияния везде и всюду. Лопаются сосуды, иногда крупные.
Боли? Ну естественно, гематомы всегда болят. Близкие ощущения бывают у
людей, перенесших несколько дней при высокой температуре - болят вены.
Слабость возникает от того, что человек в делирии вообще-то не ест и
практически не пьет. Да, его капают, чтобы не было обезвоживания, да, с
глюкозой и витаминами. Но это не полноценное питание. А еще он не спит.
Мозг перевозбужден, мышцы почти постоянно напряжены. И так - несколько
дней.
3. Самая, пожалуй, неприятная группа оппонентов - это люди,
твердящие, что такими вещами должно заниматься только государство. А
почему, собственно? А что такое - государство? И какое место в этом
государстве занимаем мы? Мне кажется, что эти люди видят
антиобщественность и аморальность вообще в любом активном поведении. Их
принцип - терпи и молчи, все так живут. Активный человек, по их мнению,
считает себя лучше других или преследует строго корыстные интересы.
Неудивительно, ведь каждый из нас судит по себе. И выделиться из толпы
для таких - почти преступление. Они, конечно, приводят разные причины,
но все они сводятся к одной: этот человек - плохой. Для таких людей в
порядке вещей отвернуться, если они видят несправедливость. Потому что
пусть государство этим занимается. Молчи и делай вид, что слепой, целее
будешь. Если кто-то рядом с ним привлекает внимание - он опасен, потому
что под раздачу попадут и все, кто рядом. С этим ничего нельзя
поделать. Это рабская психология. И дело не в страхе даже, а в нежелании
отвечать хотя бы за себя. Если активная позиция войдет в моду, им же
придется меняться. К этой категории относятся самые яростные критики.
Но у них общее слабое место: критикуя чужие поступки, они никогда не
предлагают альтернативу. Отсылки к государству - это не альтернатива,
поскольку они считают наше государство чем-то отдельным от нас. Можно
сказать, что такие критики, нападая на общественных активистов,
преследуют единственную цель. Они не права наркоманов защищают, и не
закон. Они защищают свой образ жизни и свое, как они считают, законное
право ни за что не отвечать. Они как бы говорят: "Я ни за что не
отвечаю, и ты не смей, пусть отвечает то, что не имеет к нам отношения,
потому что мы все должны жить по одинаковым правилам, и эти правила -
такие, как у меня, но не мои, это традиционный менталитет".
Можно вести вполне конструктивный диалог с первыми двумя группами, но невозможно - с третьей.
А что же все-таки произошло в Фонде? Я
не буду касаться политических причин вроде войны за влияние в регионе,
хотя там все прозрачно. Ну нет у меня достаточных данных, чтобы об этом
рассуждать. Давайте поговорим непосредственно о поводе для гонений. То
есть - о гибели Татьяны Казанцевой.
Основной посыл в прессе: в
одном из реабилитационных центров Фонда умерла пациентка. Надо полагать,
из-за неправильного лечения и бесчеловечного обращения. Следователи
муссируют идею о побоях и групповом изнасиловании, для чего спустя два
месяца после смерти провели аж две эксгумации. Люди поосторожнее в
суждениях упирают на то, что девушку держали взаперти, чуть ли не
прикованной к батарее. А что было на самом деле?
На самом деле
девушка не была пациенткой, поскольку Фонд оказывает НЕмедицинские
услуги. Фактически, они организовали несколько пансионов, где
наркозависимые могут жить год, чтобы отвыкнуть от старых привычек и
выработать новые. Кого принимают в этот пансион, можете сами посмотреть
на сайте Фонда. Фактически, людям создают условия для перестройки
отношения к миру и оказывают моральную поддержку. Вы можете организовать
себе такое сами, поселившись на год в санатории.
Общение с
внешним миром ограничено, но это обусловлено спецификой процесса.
Наркозависимые не должны иметь контактов с прежними друзьями,
снабжавшими их наркотиками. Извините, дети в летних лагерях тоже
ограничены в контактах с внешним миром. При этом ограничение общения -
совсем не то, что изоляция. Пациента любой психиатрической больницы тоже
на первые несколько дней помещают в наблюдательную палату. Да и не
только психиатрической. А в реанимации люди не изолированы, нет?
Итак,
в начале апреля в Фонд обратилась девушка. В анамнезе - несколько лет
на героине, год на "крокодиле". Еще тяжелая ЧМТ (перелом основания
черепа) и перенесенный менингит. Менингитом, кстати, болеют один раз,
исключения крайне редки. После травмы она постоянно принимала лекарства,
выписанные ее лечащим врачом, так как страдала от сильных головных
болей. В начале июня она отметила такую боль, что привычные таблетки уже
не помогали. Поднялась температура. Сотрудник Фонда немедленно вызвал
Скорую.
Скорая не приехала. Врачи по телефону посоветовали дать
больной парацетамольчику, обтереть уксусом. Дело было вечером. К утру
снова отметили температурную свечку. Снова вызвали Скорую. Скорая снова
отказалась, пыталась спихнуть на фельдшерский пункт... Убедили приехать.
Девушку доставили в районную больницу, где единственный врач заподозрил
менингит. Оборудования для исследования нет, специалиста нет. Через
двое суток девушку удалось пристроить в городскую больницу, используя
личные связи сотрудников Фонда. Еще неделю она прожила в реанимации, не
приходя в сознание. Точный диагноз ей поставили только после смерти.
Минуточку.
То есть, картина выглядит так. Наркозависимая женщина, за два месяца до
этого прекратившая прием наркотиков, умерла в реанимации на десятый
день после госпитализации. Все это время она не получала должного
лечения - поскольку диагноз поставить не смогли. Там подозревали и
двустороннюю пневмонию на фоне гепатита С, и менингит. А смерть
наступила от бактериального менингоэнцефалита. Кстати, заболевание очень
тяжелое, с неблагоприятным прогнозом и очень высокой летальностью.
Вопрос:
причем тут Фонд? Ребята сделали все, что могли, и куда больше, чем
должны были по закону. Они вовсе не обязаны были, например, добиваться
перевода больной в городской стационар. Однако следователи раскручивают
дело.
Медики, работавшие с этой пациенткой, не понимают, в чем
дело. Какие побои, какие изнасилования. Эту больную неоднократно
осматривали врачи. Хорошие специалисты. Они могут отличить пролежни (в
реанимации, на жаре, у лихорадящих бессознательных больных это обычное
дело) и характерные для этого заболевания кровоизлияния от побоев. А что
пытаются обнаружить эксперты через два месяца после похорон - большой
вопрос. Жаркое лето, скальный грунт. Мягкие ткани сгнивают первыми. А
изнасилование, кстати, при жизни-то не так просто подтвердить. Если не
было травм. Но травмы обнаружил бы патологоанатом.
Я в связи с
этим хочу спросить только одно: ребят, вы думаете, у нас по госбольницам
никто не мрет? Что реаниматологи даже в Москве всегда могут спасти
больного? И почему в гибели пациентки больницы виноват Фонд, а не
сотрудники "Скорой помощи", например? Или не Минздрав, не обеспечивший
районную больницу необходимыми лекарствами, препаратами, специалистами и
техникой? Ну вот почему?
